| Scarface | Дата: Четверг, 01.10.2009, 15:29 | Сообщение # 1 |
|
Статус: Offline
| 2004, 2006,2007
МАКС ПЭЙН.
Месть… Я знаю о ней всё. И если вам не скучно будет слушать рассказ полицейского, потерявшего всех, кого он любил, и всё, во что он верил - вы тоже кое-что узнаете.
Я - Макс Пэйн. Простой коп из Нью-Йорка. Несколько лет назад я работал в отделе по борьбе с наркотиками. Я был полицейским под прикрытием, и мало чем выделялся среди других. Пока однажды моя жена не получила по почте пакет сведений о наркотике «Валькирин».
В тот день я вернулся домой позднее, чем обычно - и сразу почувствовал неладное. В доме кто-то был. Кто-то чужой. Достав пистолет, я помчался в комнату жены. Всюду царил разгром, будто в окно с улицы сумела ворваться зимняя метель.
Какие-то наркоманы ворвались в мой дом. Они были мертвы, я убил их - но это уже не могло спасти мою жену Мишель и дочку Рози.
В тот день я стоял с бесполезным пистолетом в руках над окровавленным телом моей жены - и чувствовал, что это я виноват в её смерти, также прямо, как если бы это я сам нажал на спусковой крючок.
Моя жизнь кончилась. Всё, чего я хотел - это отомстить убийцам моей жены. По ночам меня преследовали навязчивые кошмары, тоска и чувство вины не давали мне спать.
Потом…
Должно быть, я слишком близко подобрался к разгадке, хотя сам я так и не считал. Три года я был под прикрытием в мафиозном клане Анджело Пунчинелло. Меня решили подставить, убив моего друга Алекса в метро, где мы должны были встретиться и обменяться информацией по текущему расследованию. А в отеле в котором я выходил на связь со своими «друзьями» из мафии, меня ждали с распростертыми объятиями и мешками для трупа наготове - кто то уже сообщил мафии о том что все это время я работал на ОБН. Однако мои враги допустили ошибку - до того я не знал, кто они, и как к ним подобраться. После, преследуемый мафией и собственными коллегами, я смог выйти на ключевые фигуры этой партии. Вини Гогнити привёл меня в клуб «Рагнарёк», к Джеку Люпино. Там же, у холодного трупа накачанного валькирином ублюдка-дьяволопоклонника, я впервые встретил Мону, обольстительную и смертоносную, наемную убийцу, сестру Лизы Пунчинелло, жены главы мафиозного клана.
Опасаясь, что я причиню Лизе вред, Мона подсыпала мне валькирин в бокал…
Меня взяли прямо на теле Люпино, и это не добавило мне популярности среди его шавок. Очнулся я в подвале старой котельной, привязанный к стулу. Не стоит вспоминать, как мне удалось из этого выбраться. Все, что запечатлелось в памяти - Детские кубики, один за другим медленно взлетающие вверх и опускающиеся на окровавленное цветастое покрывало. Слово, сосставленное из пяти простых букв «мертв»…
Дневник на столе. Ровные буквы знакомого почерка…
Сегодня на моем столе оказалось папка с каким-то делом из военного архива. Вальхалла. Забавно. Разве это не что-то связанно с мифами про викингов? Я пыталась рассказать об этом Максу, но он был занят. Эта его изящная нахмуренность бровей. Все это в конце-концов неважно, должно быть, прост ошиблись доставкой.
Теперь я бы обязательно нашел для неё время. - горько думал я.
Пустое обещание.
Слишком мало. Слишком поздно
Я очнулся и выбрался оттуда, пройдя через старый отель.
Именно уходя оттуда, я встретил Влада, точнее - он встретил меня - и не знаю, удалось бы мне выбраться ,если бы не его неожиданная но своевременная помощь. Владимир Лем, - глава одной из группировок русской мафии.
Владимир был одним из этих «плохих парней» старой закалки, из тех, у которых есть некие свои понятия о чести и морали. Что делало его отчасти одним из хороших парней. Никто из нас не был святым.
Это спорный вопрос - что ты делал, а что не делал, но это сейчас неважно - я уверен, у тебя были свои причины на это.
Так он сказал, и я согласился с ним мысленно. В конце концов, сейчас у нас с ним общие интересы - и мне, и ему было бы только на руку, если Анджело Пунчинеллло присоединится к Джеку Люпино в том месте, куда все нехорошие ребята попадают после того, как пуля 45 калибра уравняет их в правах с их жертвами.
Мне необходимо было узнать, кто приказал расправиться с моей семьёй, и кто подставил меня. Владу требовалось потеснить конкурентов, и он был не против сделать это моими руками. Впрочем, как и я.
Владимир попросил меня отправиться в порт - где на приколе стоял его корабль, Харон, захваченный перебежавшим к Пунчинелло капитаном Борисом Даймом.
В ночь подобную этой ничто не может уберечь от мыслей о толпе мертвецов, спящих среди рыб. Я стоял у входа в портовый район, под ногами хрустело снежное пушистое покрывало. Впереди меня ждало свидание с капитаном судна, и как все свидания в эту ночь, оно обещало быть очень жарким…
Хлопья снега медленно валились с неба, как чешуйки пепла в канун апокалипсиса.
Я захватил корабль с оружием. Это был неплохой способ прижать Пунчинелло и обратить на себя его внимание, чтобы он не забывал, что Макс Пейн ещё жив и жаждет встречи.
Что ж, это удалось, я едва выбрался из его засады в клубе, из объятого пламенем здания.
Влад уже ждал меня снаружи, его привлекли поднимающиеся над горящим рестораном клубы густого дыма. Он отвез меня к особняку Пунчинелло.
Главный трюк и секрет заключался в том, что никакого секрета не было. Ничего такого, как в голливудских фильмах. Никакой карты, правил, тайного заклинания, туза в рукаве. Дело было не в том, насколько ты умен и хорош. Это просто удача и хаос, и кто думает иначе - глупец. Единственное что остается - сдерживать безумие так долго, как сможешь.
Разложенные у входа бездыханные тела красноречиво показывали, что кто-то поспел на вечеринку раньше меня. Я не знал, кто наведался в гости к Анжело, но готов был поставить все на Мону. Перешагнув перегораживающие коридор трупы, я направился вглубь пристанища дьявола, как ангел мести. Ничто не могло остановить меня, кроме смерти - но в этом адском логове не нашлось ни одного человека, которому удалось бы поднести её мне на блюдечке.
В одной из комнат особняка я нашёл тело Лизы Пунчинелло. Хотя я не мог с уверенностью определить, Лиза это была или её сестра Мона. Тело было сильно обезображено - больной ублюдок вдоволь поразвлекся.
Созерцание этой картины напомнило мне о другом теле, также лежащем в крови, заставило вспомнить о перевернутой колыбели.
Пистолет куском льда примерз к моей руке, прокалывая кожу длинными иглами, пробирая до костей. Этот холод был холодом медленно ступающей по моим следам смерти. Смерти, которая шла за Анджело Пунчинелло.
Голос в трубке телефона, который уже не раз встречался мне на моем пути, в очередной раз внес в расклад новые неизвестные. Человек, назвавшийся Альфредом Уодденом, предупредил меня о вертолете с вооруженными людьми, который приземлился на крышу. Не сказал бы что был сильно взволнован этой новостью. Для меня сейчас куда важнее было добраться до Анджело и посмотреть ему в глаза, между которых найдет покой моя пуля. Остальное не имело особенного значения.
Я всё же добрался до него самого. Жалкий ублюдок как раз умолял кого-то по телефону поторопиться. Лучше бы он использовал последние секунды чтобы попрощаться.
Анджело путался юлить и выкручиваться. Увидев меня и заглянув в голодное дуло наставленного на него пистолета, он сразу скис, как жалкая шестерка перед королевским флешем, принялся говорить что-то о том, что только выполняет чьи-то приказы, что за всем этим стоит кто-то, какая то женщина, «из правительства».
Меня не тронули его жалкие увертки и я уже совсем было решил отправить Анджелло на свидание с его Трио - головорезами, убийцами, чьи тела остывали у меня за спиной, но в этот момент появилась Николь Хорн, глава Айзир Корпорайшн, фирмы, название которой не раз уже мелькало в этом деле, и её головорезы, которые и нашпиговали свинцом успевшего удивиться их недружелюбию Анжело. Они попытались проделать тоже самое и со мной, но удача была на моей стороне. Или может быть это было возмездие, справедливость, придавшие мне нужной прыти, чтобы не получить пулю вслед за Пунчинелло?
Сомневаюсь.
Во всем этом, с самого начала и до конца, не было места ни справедливости, ни правосудию. Только месть, беспощадная и слепая, как порывы зимнего бурана, бьющие в лицо. Не было желания покарать некое абстрактное зло.
Я просто шел по трупам к цели, за которой мои жена и дочка, а вместе с ними и моя совесть обретут спокойствие и успокоение в отмщении. Я просто двигался от цели к цели, как гончая по кровавому следу, тянущемуся вслед за моими врагами.
И ад следовал за мной, а снежный буран покрывал инеем мои следы.
Появление Хорн расставило все точки над I. Теперь я знал, кто стоял за всем этим и дергал за ниточки Пунчинелло. Осталось завершить мой путь. Поставить последний кровавый восклицательный знак. Пуля с именем Николь Хорн уютно устроилась в стволе пистолета, дожидаясь своего часа.
Но тогда, в особняке покойного Пунчинелло, сила была не на моей стороне - целая армия головорезов с автоматическим оружием стояли между мной и Хорн - и двойная доза введенного мне валькирина была не худшей альтернативой при таком раскладе.
Наркотик поглотил мой мозг, окутав его зелено-золотистым ядовитым сиянием.
Уже проваливаясь в липкую тьму кошмара, я успел подумать, что наконец удача показала мне свое настоящее лицо.
В один далеко не прекрасный момент понимаешь, что удача - просто шлюха, а у тебя как раз закончились наличные…
Отправив меня на свидание с моими страхами и снами, Хорн прикончила меня также верно, как если бы приставила пистолет к моей голове и спустила курок.Добавлено (01.10.2009, 15:28)
---------------------------------------------
10 марта 2007 г.
Обступившие меня со всех сторон черные тени раздвинулись, открыв мне лицо темноты, которая поглотила мой разум.
Я оказался в месте, которое стало моим самым страшным кошмаром. В своем доме, том самом доме, где жили мои жена и дочь. Доме, где они умерли.
Зеркала, осыпавшиеся на пол ворохом серебрящихся амальгамой осколков. Сотни мелких, искаженных отражений, ухмыляющиеся мне в лицо, сотни копий одного и того же человека. Его лицо до боли знакомо мне, потому что это мое лицо. Искаженное гневом и садисткой улыбкой, оскаленное - я отворачивался от этого взгляда, но от себя не убежишь…
Фотографии на стене. Моя жена. Её лицо искажено болью, по краям рамки - потеки засохшей крови. Я слышу как она зовет меня. Макс! Макс!... внезапно что-то меняется, слова те же самые, но тон, голос тсановится умоляющим, поросящим, она почти кричит. Макс! Нет, Макс, пожалуйста, не делай этого!! Она просит меня остановится, но тот, другой я, лишь скалится, наводя пистолет…
Сжав виски, я бросаюсь бежать по коридору, но его конец все отдаляется, убегая от меня ,а вслед мне несется крик женщины.
Это ты… ты уил их. - Бьется в каком-то из тайников сознания. Это твоя вина. И иногда внутренняя боль становится такой сильной, что ты уже не в силах спорить с голоосм подсознания, и все, что тебе остается - это или бежать, бежать, не оглядываясь, или остановится и встретиться с ним, ощутить на лице морозящее дыхание призраков прошлого…
Тогда я не понимал этого. Я бежал по лабиринтам моего исковерканного траданием и наркотиком разума, окруженный призрачными очертаниями прошлого.
Лишь одна мысль подгоняла и подстегивала меня. Я должен был выбраться. Чтобы найти Хорн и познакомить старую ведьму с припасенной для неё в магазине пистолета свинцовой подружкой. Быть может, тогда прошлое перестанет терзать меня своими хищными безжалостными когтями, и кошмары покинут меня, даровав долгожданный покой.
Я пытался бороться с поглощающим меня водоворотом наркотического бреда, выплыть из него, но чем сильнее я барахтался, тем глубже мое сознание погружало меня в пучину страха, боли потери и чувства вины.
Где-то плакал ребенок…
Я поспешил в ту сторону и оказался свидетелем того, как была убита моя жена. Это был человек в сером пиджаке с садисткой улыбкой на искаженном гримасой лице, которое я частенько видел в зеркале, в те дни, когда удавалось выкроить время ,чтобы побриться…
Убийца, - мой собственный крик чуть не разорвал мне барабанные перепонки. Вскинув руки с неведомо откуда и когда появившимися пистолетами, я прицелился в собственное ощеренное лицо и спустил курок. Выстрелы дробью осеннего дождя по металлической крыше ударили мне в лицо. Я видел, как пули прошивают тело, как кровь зелеными веерами наркотика выплескивается наружу, на ковер, на стены… Я продолжал стрелять, пока человек напротив не упал рядом с телом моей жены. Я склонился к ней, ловя дыхание жизни в бессмысленно устремленных к потолку глазах. Пистолет в руке отяжелел, я закрыл лицо рукой…
Это я убил её. Это я виноват - метрономом стучало в мозгу, как надгробная эпитафия распростертой на кровати женщине.
Я выкарабкивался из паутины кошмара, словно покойник, которого уже закопали, а ему внезапно захотелось выбраться обратно, чтобы поблагодарить своих гробовщиков.
Я очнулся на полу, в луже содержимого собственного желудка, ослабший ,сотрясаемый ознобом и скрюченный болью. Не помню, как долго я пытался встать, беспомощно хватаясь за норовящие увернуться от моих пальцев стены, как долго искал выход из заваленного трупами особняка, нетвердо ступая по шатающейся, как палуба Харона, земле, которой внезапно вздумалось станцевать со мной твист.
Мне хотелось упасть и больше никогда не подниматься, но в мозгу огнем горели слова, неосознанно подхваченные угасающим сознанием.
«Отвезите меня в Холодную Сталь»…
Старая ведьма не думала, что я жив - это было моим козырем. Некрупным, двойкой или тройкой, и глупо надеяться, что на руках у противника карта поменьше. Все что мне оставалось - это блефовать. И убить всех противников прежде, чем у них появится желание раскрыть карты.
Холодная Сталь - сталелитейный комбинат в промзоне. Потерянное место в середине ничего. Идеальное прикрытие для лаборатории по производству наркотиков. Внутри, как ведьминское варево, булькал и пузырился холодный металл.
Моя месть ещё не была закончена - и я пробрался на заброшенный завод, миновав охранников- головорезов Хорн. . Это была моя единственная зацепка.
…………………
19.03.2007 23:27
Снег падал как причудливое конфетти на дьявольском параде. Бушующая за стенами сталеплавильного комбината снежная буря, как и моя месть, была далека от завершения. Я пробирался по темным пустым коридорам огромного завода к его сердцу, в котором черным осколком разбитого кривого зеркала засела Николь Хорн - как паучиха посреди раскинутой вокруг сети, в которую я попался. Вот только добыча была с секретом. У неё было достаточно коктейля Молотова ,чтобы не показалось мало ни пауку в его липких нитях, ни его подручным - ничто не спасет их от очистительного огня. Который я несу им…
Мне противостояли настоящие профессионалы, отборные наемники Хорн. В прошлом остались ободранные наркоманы и подручные мафии - теперь на моем пути оказались обученные коммандос, вооруженные автоматическим оружием. Все на что я мог надеяться - фактор внезапности и берета в руке.
Но у меня было одно преимущество. Эти ребята не хотели умирать. Мне было все равно. Я должен был прорваться сквозь них, прогрызть себе дорогу свинцовыми зубами, и достать Николь Хорн, добраться до её горла. Я был готов умереть после этого - и слыша визг очередной пули над ухом, промахнувшейся на полволоска, я напутствовал её короткий полет теплой улыбкой. Подождите немного…
Мишель, Рози. Скоро мы будем вместе…
Это место было буквально напичкано доказательствами и информацией, добравшись до которой я смогу понять, что же все таки произошло той ночью в моем доме, за что поплатились жизнью мои жена и дочь. Услышанный по радио разговор изобиловал военными шифрами, но я понял главное - мое проникновение, сопровожденное перестрелкой в цехах заводов, перестало быть тайной, и эти ребята готовились прикрыть лавочку. Зная, как военные обычно понимают «свертывание проекта» и догадываясь о значении слов «начинаем операцию Мертвый Глаз», я мог сделать вывод, что в ближайшее время это место взлетит на воздух вместе во всей информацией. Это было бы очень некстати, особенно сейчас, когда я тоже мог взлететь на воздух вместе с уликами. Я должен был торопиться…
На столе в комнате контроля я нашел листок, где было сказано что-то о «химическом препарате», запасы которого хранились здесь и поступали из «лаборатории» откуда-то снизу, из недр бункера в подвалах завода. Похоже, речь шла о валькирине, который именно отсюда поступал для распространения в город, и здесь же, где-то «внизу», производился. Я оказался в нужном месте, и опять не мог никого арестовывать.
Не сказал бы, чтобы меня тяготила вытекающая отсюда превышение служебных полномочий и повышенная жестокость. Полномочия остались там же где и служба - на полу метро на станции Роско, рядом с телом Алекса, а жестокость и жажда убийства и без того давно и прочно обосновались в моей душе.
На полу в подземном бункере Глубина-Шесть я обнаружил до боли знакомый знак - стилизованную под V молнию и перечеркивающий её кинжал. Я сотни раз видел этот знак, видел его и намалеванным распылителем на стенах поверх обоев - в моей квартире - только вместо кинжала был шприц.
V для Валькирина. V для Валхаллы. Это все было связано, военный проект супернаркотика, повышающего живучесть и реакцию - и валькирин, распространяемый Хорн и её головорезами.
И здесь - центр всего. Сирена выла как сидящий в луже обиженный ребенок. У меня оставалось не так много времени. Все оказалось сложнее, чем мне казалось прежде. Я должен был узнать как можно больше об этом месте и выбраться до того, как оно обрушится мне на голову.
Пин код к лаборатории. 665. почти число зверя. У кого-то интересное чувство юмора.
Голос автоматической системы запущенного самоуничтожения напомнил мне голос моей жены. Тот момент, когда погибла Мишель, тоже был своего рода началом процесса моего самоуничтожения. И как и этот бункер, дойдя до финальной точки отсчета я унесу с собой всех, кто будет поблизости…
На нижнем уровне лаборатории я нашел компьютер, с которого смог проникнуть в архивные файлы проекта. Так я узнал ,что после четырех лет безрезультатной работы проект был заморожен правительством, но потом кто-то, очевидно, Николь Хорн, продолжила исследования в этом направлении, стремясь довести до конца безумный эксперимент. Я нашел сообщение, где говорилось о необходимости «всеми средствами устранить последствия утечки информации», адресом «утечки» был мой старый дом в Нью-Джерси, где погибли моя жена и дочь. Вот что имела ввиду Мишель когда говорила о той странной папке военного проекта, накануне своей смерти, когда я видел её в последний раз. В который раз я проклял себя ,что не нашел тогда времени послушать, что она говорит… Впрочем, навряд ли я тогда поверил бы в прочитанное и заинтересовался бы. Все-таки десяток накачанных валькирином трупов с моими пулями в них и два моих собственных знакомства с этим зельем располагают к тому, чтобы поверить, значительно сильнее папки из военного архива…
Теперь я знал правду. Я знал ,что именно Хорн отправила наркоманов ко мне домой. Чтобы устранить «утечку», как она это называла. Что ж… информация ,как бензин, тоненькой дорожкой утекала от Николь, и все бы обошлось - но кончик дорожки коснулся меня. И в обратную сторону по лужице побежала волна пламени, как от брошенной спички…
Хорн санкционировала «натурные испытания» - продажу наркотика на улицах и в притонах. Она стояла за наркоторговлей и была поставщиком зелья для Джека Люпино и других подобных ему ублюдков. Теперь я знал все предельно точно.
Последнее имя, написанное кровью наверху родословной моей тщательно взращенной мести.
Кроме одного - как же все-таки информация о Валхалле попала в руки Мишель? Кто отправил эту злополучную папку?
Но тогда я был слишком ожесточен и зол, чтобы задумываться над этим вопросом…
Когда ты думаешь, что достиг дна глубочайшей бездны ужаса, она вдруг раскрывается и оказывается глубже, чем ты мог себе представить. Как выключить тихий голосок, который доказывает, что теперь я прав, что моя месть оправданна по какой-то общей шкале? Этот голос лучше прочего доказывал моё проклятие. Потому что в глубине души я понимал, что меня не волнует, что Хорн и её лавочка погрузили город в пучину самого ужасного из существующих наркотиков ,и что я не испытываю облегчения, осознав наконец общественно полезную направленность моей мести. Что для меня все это - по прежнему вендетта, и по прежнему за моей спиной призрачными тенями стоят мои жена и дочка.
Этот второй голос был тише, но его было слышно отчетливее. Потому что этот голос никогда не лжет.
В сопровождении взрывов я выбрался на поверхность, а завод позади меня превратился в кипящую расплавленным металлом воронку, в огненное инферно, в котором все мои зацепки сгорали в пепел и труху.
Я не знал, с какого конца взяться за Хорн. Но тут со мной на связи вышел ББ, тот самый коп ,который был моим и Алекса связным и направил меня на Роско-Стрит. Он говорил, что у него была какая-то информация, но я понимал, что его предложение встретиться на многоярусной парковке в центре города - очередная ловушка, попытка добраться до меня. Однако у меня не было других зацепок и я решил расставить собственный капкан, поработав приманкой. Эти ребята должны были попытаться убрать меня, когда я приду навстречу. Все, что мне остается проделать - убить как можно больше из них и вытянуть из оставшихся, где мне найти Николь Хорн.
Простая задачка, не правда ли?
Не сложнее всего того, что уже обрушилось на меня этой ночью…
20.03.2007 1:26 Добавлено (01.10.2009, 15:29)
---------------------------------------------
После того как я прижал ПП на последнем, нижнем этаже автостоянки, и ублюдок наконец упокоился на бетонном полу с полукилограммом дроби в развороченной груди, я внезапно услышал телефонную трель. Звонил один из автоматов на стене возле лифта.
- Макс Пейн?
- Да.
- Это Альфред Уодден.
Тот самый человек который пытался предупредить меня о приближении головорезов рыжей стервы там, в особняке пунчинелло. Что ему надо на этот раз??
Оказалось, он желает встретиться со мной лично. В его особняке, бывшем здании мери, в асгард билдинг. Дом небесных богов… как поэтично. Это могла быть ловушка, но поскольку у меня больше не осталось никаких зацепок, кроме странной уверенности ПП что «те кто за этим стоит» мне « не по зубам», я решил попасться в эту ловушку. Надеюсь, у меня в запасе ещё есть достаточно слепой удачи и пара хитрых ходов.
Это не была ловушка.
Точнее, поначалу.
Альфред Вуден и другие члены Внутреннего Круга - тайной организации, от которой за версту разило «правительственными заказами», рассказал мне ту часть истории проекта Вальхалла, о которой я не мог знать. Оказывается, проект был начат ещё во времена войны в заливе. И все они в нем участвовали. Однако когда Вальхалла перестала быть актуальной темой и финансирование было прекращено, Альфред сотоварищи вышли из дела. Но у них как кость в горле встала Николь Хорн - глава корпорации Айзир - та самая рыжая дьяволица. Она угрожала их жизням, и в тайне продолжала исследования и испытания Валькирина на улицах города.
У старичков несомненно был в этом деле свой интерес - помимо безопасности и желания избавить город от вышедшей из под контроля Круга химической смерти. Однако меня их проблемы не касались - важно было одно - они выведут меня на цель, как старую, но ещё боеспособную торпеду, направят меня в борт Николь - и покажут, куда ударить. Один в поле не воин? Что ж, значит не обязательно сражаться именно в поле. загнать врага в узкий коридор, где им будет тесно и не развернуться - а потом уничтожить..
Что то подобное провернула Николь Хорн - когда все старички Круга собралисьв одном месте, на особняк было предпринято нападение. Несколько парней с штурмовыми винтовками наперевес и в костюмах «в стиле ФБР» бодро снесли входные двери и изрешетили все живое что попалось на глаза в совещательной комнате.
Им не повезло только в одном - там же находился и я, чего эти ребята явно не ожидали…
Мне пришлось покинуть ставшее столь шумным совещание - проломив оконное стекло я вместе с обломками рамы и дождем осколков осыпался во внутренний двор, толстый слой наметенного ветром снега спружинил мое падение.
Я встал, отряхнулся, и привычно вытянул пистолеты. Время разговоров прошло. беседа с членами Круга и её неожиданное завершение показали это достаточно наглядно. Вместо нас заговорит оружие. Пришло время поговорить с головорезами Хорн на понятном всем языке 9 миллиметрового калибра… Один из мониторов в комнате охраны показывал то что осталось от Внутреннего Круга.
На нем я вдруг увидел как Альфред Уодден зашевелился среди мертвых тел, медленно привстал - не похоже было, чтобы он пострадал. Что ж, довольно хитро с его стороны - избавиться таким путем от данных мне обещаний помочь мне выпутаться из этой истории когда все будет кончено. В стране слепых, в которой жили все в его окружении, и одноглазый - король.
Неужели это означает что он сам спланировал нападение на Внутренний Круг или просто воспользовался моментом, знал о готовящемся нападении Хорн? Знал - и подготовился заранее, подставив тем самым своих ныне покойных коллег под удар. Что ж, в этом есть смысл - теперь когда Хорн думает что он мертв, Альфред может спокойно взирать из своей раковины куда он несомненно попытается забиться, на то как я завершаю то что начал.
Потому что если честно мне было плевать - кто стал причиной гибели Внутреннего Круга. Эти стариканы при жизни были не самыми хорошими ребятами, и то что с ними случилось - не худший вариант. И какая мне разница кто виноват? Моя цель - Николь Хорн. Остальное неважно.
На одном из письменных столов я обнаружил любопытную видеокассету «для взрослых». Правда, там была не совсем обычная порнушка… Альфред Уодден держится бодрячком, если ещё в состоянии встречаться с дешевыми проститутками. Девушка на пленке была незнакомой но я и так понял где и кем эта пленка записана - в мотеле братьев где после гибели Алекса было раскрыто мое инкогнито, где я избавился он Френки бейсбольной биты и его подручных, и где так многое выяснил о том куда тянется ниточка зеленого змея - это была та комната, с установленной за шкафом видеоаппаратурой.
Теперь слова проститутки из её дневника стали понятны - вот кто имелся ввиду под «одноглазым старикашкой». И прояснилось все насчет звонков, записанных на коммутаторе на первом этаже отеля, бесед какой то женщины и персонала - видимо, Хорн лично курировала слежку за проказами Уоддена.
Теперь понятно его желание от неё избавится. Что ж, это только хорошо - когда кто то помогает из чистого альтруизма это не может не внушать опаски и подозрения в чистоте его намерений и отсутствии подвоха. Гораздо лучше когда у него есть личные причины и корыстный интерес - деловое партнерство сближает даже когда речь идет о том что объект общих интересов должен в итоге умереть.
Этим она и держала внутренний круг на привязи и заставляла Уоддена молчать. человеку его положения не будет на пользу обнародование подобных … видеоматериалов. Скорее всего у неё что то было и на других участников тайного общества, но это теперь неважно - они мертвы. А Уодден жив. И значит пленка - все ещё оружие. Которым вполне можно будет воспользоваться позднее. Я прихватил пленку с собой. Никогда не знаешь что пригодится потом. Хотя на мой взгляд неразборчивость в связях - не самый страшный из грехов этого человека, я чувствовал что когда все закончится любая помощь будет кстати.
Но раз Хорн пошла на уничтожение Круга, значит все очень серьезно, серьезнее чем я предполагал - проект вышел на завершающую стадию. И она не хочет чтобы кто то помешал, больше не надеется на компроматы. Значит, следующим в её списке стоит мое имя.
Я был польщен.
В соседнем кабинете меня ждал сюрприз - подарок от Альфреда. Чертежи и схемы здания на Айзир Плаза, читадели Николь Хорн. Критические области были любезно отмечены красным, но спокойнее от этого не становилось - это была крепость, со своими стенами, электронными «рвами» разветвленной компьютеризированной системы охраны, и кучей голворезов внутри. Президентский офис располагался на самом верху, под пентхаусом.
Сообщение по телевизору подтвердило мои опасения. Акции Айзир взлетели до небес, компания все ближе была к тому ,чтобы стать величайшей монополией, её мощь и власть росла и не могла не беспокоить.
Противник аккумулировал силы, подчищал хвосты, устранял конкурентов и готовился выбросить на рынок главный козырь, появление которого вполне может сделать невозможным устранение Николь Хорн в ближайшее время.
Мне было все равно что стерва приготовила обществу, вскормив свои открытия на зеленом яде валькирина. Я должен был торопиться ,пока добыча не выскользнула из рук.
Но прежде чем поспешить на рандеву мне предстояло выбраться из этого особняка, и не заблудиться в сотнях комнат, лестниц и лифтов.
И разумеется не споткнуться о трупы прекрасно вооруженных головорезов Айзир, живописно дополнявшие антураж комнат викторианского стиля. Думаю, Уодден не обидится за те изменения которые я внес в декор его дома…
В подвале Асгард Билдинг я нашел длинные ряды картотечных ящиков набитые материалами взглянуть на любой из которых было самой яркой мечтой любого репортера, если бы он знал об их существовании.
Круг занимался не только Валхаллой, и при виде объема дел в которые были вовлечены члены круга, мне даже стало приятно что число вовлеченных теперь снизилось до одного. Альфред несомненно участвовал в уничтожении сподвижников либо знал о готовящейся акции - и теперь хотел моими руками расчистить грязь. Я не был против - ведь это, в конце концов, была и моя помойка тоже.
Наконец , вновь пройдя запутанными лабиринтами здания я опять оказался в комнате где на нас напали наемники в плащах. Лежащие на полу среди обломков стола, мусора и уже не дымящихся стреляных гильз тела подтвердили что по крайней мере в отношении большей части Круга все было без обмана - они были мертвы. Уоддена не было но наблюдение с видеокамеры подготовило меня к этому событию.
Больше здесь нечего было делать. Оставалось пройти к выходу.
Чем то меня настораживал этот большой зал с высоким потолком, символизирующий прихожую в этом чудовищном высокотехнологично-классическом особняке.
Наверное, тем, что едва я вошел в комнату, с потолка в сопровождении ливня осколков стекла на тросах скользнули автоматчики, а со стороны выхода появились ещё трое их товарищей. И все они явно были в очень плохом настроении.
Отступать было некуда.
Оставалось уповать на то что патронов у меня на всех хватит. «холодный как ходящий холодильник. Как пистолет». Я слонялся по темным ночным улицам, ноги хрустели по слою снега, он был повсюду - в небесах, отзываясь на мое настроение, сгущались плотные металлические тучи, застилающие черное покрывало усыпанное холодными звездами. Звезды будут потом, сейчас не время для них. Не время для света.
Грядет буря, буран, снежное буйство, метель, равной которой не бывало ещё на улицах этого города. Я был готов к ней.
Холодный как ходящий холодильник. Как пистолет.
Метель которую город запомнит надолго.
От холода не удалось бы спрятаться под помятым потрепанным плащом но я и не стремился скрыться от порывов ледяного ветра. Я сам был льдом, внутри меня холодной волной просыпалась ярость и жажда крови.
Я собирался закончить свою месть так как было бы единственно правильно - глаза в глаза, как в старом черно белом вестерне. Отличие было только в том что я не Клинт Иствуд а мой враг - не какой нибудь бандит с большой дороги. Все было серьезнее и между тем проще - закончились метания по городу, трущобам - у меня была конкретная цель, было имя, и больше не было вопросов. Николь Хорн должна умереть. Сегодня. За то что сделали с моей семьей. С Алексом. Со мной. За то что сам я сделал. За всю ту кровь что пролилась этой бесконечной ночью. Причин можно было бы придумать ещё тысячу. Все они вели меня к этому зданию которое металлической колонной возносилось к небесам, окруженное завивающимися щупальцами поднятого ветром снега, к этому дому - и дьяволице в самой верхней его комнате.
Когда ставишь целью лишить кого то жизни самое главное правило - не делать это личным делом. Но как правило все получалось иначе. Так было и со мной.
Я проводил время, бродил по улицам. Не нужно было спешить. Я взращивал в себе злость и ненависть, предвкушал, что буду делать, смаковал предстоящее.
Когда я был готов, я подогнал украденную тачку к небоскребу. Вышел, постоял, глядя снизу вверх на уносящиеся ввысь этажи, чувствуя там, наверху, жизнь которую должен был уничтожить, как гончая чувствует подраненную добычу на том конце кровавого следа.
У меня была только пуля с именем Николь Хорн.
Десять тысяч пуль с её именем.
В таких делах не стоит жадничать.
Передо мной было здание, напичканное высокотехнологичными системами охраны, датчиками движения, сотнями камер, набитое вооруженными до зубов охранниками, с достаточным количеством оружия, чтобы развязать 3 мировую.
Но страха не было.
Я переступил порог оставив заволакивающийся завесой метели Нью Йорк позади. Это были её владения. Холодно сексуальное царство металла, пластика, лифтов, магнитных карточек, стекла и эскалаторов.
Детекторы металла сердито заверещали. На звук выглянула охрана. Они бы удивились узнав сколько металла я принес с собой. Я поделился частью своих запасов и с ними и первая партия трупов украсила вестибюль, накормленная свинцом.
Ад, в который превратился город этой ночью, сжался до размеров этой башни.
Против меня были десятки решительно настроенных ребят с автоматическим оружием. Стены и пол, покрытый блестящим мрамором, окрасились кровью.
Я поднимался всё выше и выше, оставляя за собой мёртвые тела. Поближе к небесам.
В моем теле засели несколько пуль но боли не было места, ей было слишком тесно в одной голове с яростью и безумием. Я не чувствовал боли. Вместо меня боль чувствовали мои враги. Чувствовали Пейна… Мона была там, я встретил её когда двери лифта разъехались и на меня сопровожденный милой безумной улыбкой хищницы весело глянул зрачок пистолета.
Я не отдавал отчета в своих чувствах, радости тоже не удалось вместится в наполненную безумием бездну моего мозга - но мне было приятно что она не погибла там, в доме Анджело Пунчинелло.
- Хорошо выглядишь. - я приветливо улыбнулся.
Скорее в аду наступит холодный день чем я позволю какому то копу до меня добраться! - сердито проквакал динамик внутренней связи над нашими головами. - Мисс Сакс, делайте свою работу.
Не то чтобы я был удивлен, узнав что Мона работала на Николь. В этот день случались и более странные вещи. Например, как та, что случилась потом.
Пистолет опустился. Мона мило улыбнулась.
- Успокойся, Макс. Ты приятный парень. А я не убиваю приятных ребят.
- Ты тоже ничего…
Анджело был плохим мальчиком. Там все было иначе чем сейчас - Николь хотела разорвать свои связи с мафией. Он заслуживал смерти.
Сейчас я могу сказать тоже и о Хорн. - признался я.
Она меня понимала. Призрак её сестры стоял за её плечами, сестры которую она не могла не любить. Которая стала жертвой этой войны, нашей с Хорн войны, стала подношением дьяволу насилия и мести притаившемуся в распахнувшейся посреди холодного города адовой пасти.
Я не был виновен в гибели её сестры. Я не был её врагом.
И это было приятно. Мне чертовски не хотелось убивать её. Я бы пожалел об этом. Потом.
Нас опять прервали. Ударил выстрел. Мона успела отодвинуть меня.
Я видел, как пуля попала ей в голову, а потом двери лифта закрылись, навсегда, как я думал, скрыв её от меня…
Она не была хладнокровным убийцей как могло показаться. Она была довольно хорошей девушкой. А теперь она просто хладнокровный труп.
Армия Хорн приближалась, как религиозные фанатики. Или верные самураи.
С моей стороны они были больше похожи на выстроившиеся в конце дорожки кегли. Я достал свой самый тяжелый шар и передернул затвор.
Вернувшийся обратно лифт был пуст. Кровь была но тела не было.
Таймер тикавшей внутри меня бомбы отсчитывал послед
|
| |
| |
| Scarface | Дата: Пятница, 02.10.2009, 10:55 | Сообщение # 3 |
|
Статус: Offline
| Вобще я почему то думал чо все целиком запостил...))))))
ладно, исправляюсь - ФИНАЛ Вернувшийся обратно лифт был пуст. Кровь была но тела не было.
Таймер тикавшей внутри меня бомбы отсчитывал последние минуты. Сознание прояснялось как будто бы снежные тучи раздвинулись и с черного неба проглянули звезды. Вертолет без опознавательных знаков кружащий вокруг здания Айзир был домашним любимцем Николь Хорн. Голодный пес, спущенный с цепи - и я вместо косточки. Он преследовал меня когда я поднимался на внешнем лифте в поисках центра контроля охранной системы. Крупнокалиберный пулемет искрошил широкие окна в мелкий фарш.
Позади оставались трупы служащих корпорации и охранников, экипированных по последнему слову техники - рации, бронежилеты, оружие - ничто не могло устоять против холодной ярости и раскаленной ненавистью пули.
На верхних этажах меня ждал компьютер Хорн.
Он моб бы поведать многое. Отчеты геликоптеров шпионов, планы мирового господства, все ниточки криминальных дел, все улики и доказательства, компроматы, порно из Интернета, досье на всех сотрудников, личные днивники Хорн.
Меня это не интересовало. Я видел этого достаточно.
Приставив к электронному виску компьюерного терминала пистолет я спустил курок и осколки монитора посыпались на пол.
Репетиция того что я сделаю с его хозяйкой, репетиция посреди пьесы, котороткое повторение актером роли, которую он должен доиграть до конца. Позади были три действия затянувшегося представления. Пришло время доиграть её до конца. Считалось что валькирии были белыми девами которые уносили воинов павших на поле боя в рай. Ждущая меня наверху валькирия была демонической тварью которая могла увести в ад.
Я собирался прикончить её. Королеву преисподней, пытавшуюся подняться поближе к небесам используя кровавые деньги, прибыли от продажи наркотиков.
Мы встретились в её пентхаусе. Пистолет в моей руке шевельнулся. Как долго он ждал.
Она знала что не будет прощения. Не будет счастливого конца. Не будет взятки или уговоров. У нас обоих было это - своеобразная честь среди убийц. Когда с предельной ясностью понимаешь что все пришло к ситуации в которой разговоры уже неуместны. Что все закончится просто. Болью и страданием.
- и все это из за того что твоя жена сунула свой нос не в свое дело.
Я мог бы сказать что все это из за того что Хорн заварила эту кашу, зеленое пузырящееся месиво валькирина.
Мог бы сказать что не стоило впутывать в это Мишель.
Мог бы сказать что за свои преступления нужно платить.
Это было ненужно.
Вместо нас заговорят пушки.
Я даже отсюда слышал истеричное завывание полицейских сирен. Они приехали чтобы забрать меня. Визгливые крики сирен были как последние вопли издыхающей совести, которую мне так и не удавалось заткнуть.
Пусть. Они не успеют.
Нам никто не помешает. И кажется рыжая сука это поняла. В очередной раз отгородившись от меня своими прислужниками она бросилась куда то наверх по лестнице, туда, где сквозь завывание ветра и свист пурги прорывался рокот лопастей вертолетного винта.
Я направился следом.
Голос в динамиках преследовал меня.
Это трата времени Макс. Смерть твоей семьи была необходимостью. Ты ничего не можешь с этим поделать. Все что тебе остается - последовать за ними.
Она была права, но у меня ещё оставались кое какие дела. Разукрашивая стены дырами от пуль, пол обломками мебели и осколками стекла, переступая через трупы я поднимался за спятившей валькирией, чтобы помочь ей отправиться в ад, в который она уже отаправила меня, убив моих близких.
Её голос был как отражение мыслей.
Макс пейн. Ты не справишься. Ты не выживешь в этой схватке. Ты сражаешься в битве которую уже проиграл. Перестань сопротивляться. Не усложняй. Прими судьбу - ты умрешь.
Макс Пейн. Ты связался с силами которые нельзя победить. Против тебя целая армия. Ты проиграл. Только смерть освободит тебя от твоей боли. Прими это и сдайся.
Дела обстояли именно так. У меня не было шанса. Единственное почему я ещё не умер - потому что не думал обо всем этом. Когда не думаешь о том что битву невозможно выиграть, оказывается, что все не так уж безнадежно. Все пришло туда где и должно было закончится.
Мы были на крыше. Обледенелые края, порывы ветра, раскачивающие антенну, рвущие один из тросов поддержки. Вертолет, окруженный метелью, отгородившийся от меня запертой решеткой. Металлический решетчатый столб антенны нависал над винтокрылой машиной как меч возмездия. я внезапно понял что нужно сделать…
Пистолет поднялся в руке и пули разорвали последний поддерживающий антенну трос на лохмотья.
Антенна исполинским молотом обрушилась на вертолет, прихлопнув его как крысу, со всеми спрятавшимися в её желудке паразитами.
Не выдержав удара, вертолетная площадка обломилась и полетела вниз…
Николь была права. Скорее в аду настанет холодный день чем я доберусь до неё - так сказала она. Это было правдой. Она только не учла одного.
Что наполненный бушующей метелью день на улицах Нью Йорка сегодня был чертовски холодный.
А я принес в этот день ад… Безумие отступало. Все казалось сном, кошмаром, от которого наконец проснулся и не знаешь что делать дальше.
Я помню как прошел через разгромленную крышу. Как приблизился к краю.
Передо мной мелькали картины того ада, который шел по моим следам весь этот бесконечно долгий день.
Наконец я помню, как стоял на краю крыши, вокруг бушевала умирающая метель, за спиной мигали фонари подоспевших полицейских, а на асфальте под моими ногами медленно догорали обломки вертолёта Николь Хорн. Я улыбался. Они все были мертвы, последний выстрел поставил жирную точку в этой истории, я снял палец с курка - всё было кончено.
………..
Буря начала стихать. Облака расползлись небо расчистилось и в разрывы туч проглянули звезды. Ньй Йорк лежал подо мной как россыпь бриллиантов на черном бархате.
Мой путь через метель закончился здесь, на крыше здания у подножия которого догорали останки моего врага. Чуть ближе к небесам. Здесь было тихо и спокойно. И такое ощущение что призраки прошлого наконец то перестали меня терзать и отступили в ту темноту из которой я вышел.
18-20.08.2007
Когда меня забирали, я заметил в толпе Альфреда Уоддена. Многое изменится, когда этот человек скажет своё слово. А он скажет. Лучше бы ему сказать.
Уодден стоял в толпе зевак по ту сторону протянутой копами желтой ленты и смотрел как меня заталкивают на заднее сиденье полицейской машины.
Он улыбался улыбкой победителя. И победителей было двое. … Уодден сказал своё слово. Его показания не просто помогли мне - они сделали из меня героя.
Если вы думаете, что совершённая месть избавляет от боли потери и чувства своей вины за случившееся - вы ошибаетесь. Боль превратилась в тоску, а образ моих жены и дочки по-прежнему стояли у меня перед глазами, стоило мне закрыть их, преследовали во сне.
Я вернулся на работу в полицию, простым детективом. Мелкие преступления, возможность чем-то занять дни, а по ночам лежать на расшатанном диване в своей маленькой квартирке, не зажигая свет, и слушать голос дождя за окном. И вспоминать. Воспоминания, словно комок игл, преследуют тебя, жгут изнутри, не дают покоя.
Иногда приходилось спать. Измученный разум погружался в тягучие и мрачные кошмары. Я слышал голоса моей жены, и Моны. Они звали и упрекали в чём-то, и я по-прежнему испытывал острое чувство своей вины. И по ночам, в неосвещённом хаосе квартиры, слушая вкрадчивый голос старого сериала Адрес Неизвестен, мы были одни. Никто не мог помешать нам - мне и моим кошмарам. Темнота внутри меня сгущалась, поглощая остатки моего рассудка, опасно приближая грань, за которой, приоткрыв голодную пасть, таится безумие, и откуда нет возврата.
И всё же… Я думал, что все виновные в смерти моей жены мертвы, и что вся эта история закончилась.
Я ошибался.
|
| |
| |
Отлично пишешь!
